Право Рима. Константин. Часть I - Василий Кузьменко

– Какая красота, как тебе это удалось?

Марк, с удовольствием наблюдая за её реакцией, ответил:

– Я целый месяц таскал по горам бедного художника, бесконечно объясняя ему, каким должны видеть город со стороны, – Марк с явным удовольствием смотрел на своё детище, – пожалуй, это самый красивый ракурс. С него потом и был составлен план застройки всего города.

– Отец, а когда мы пойдём в город, – спросил Лучезар.

– Сейчас там идут отделочные работы, думаю, что к холодам всё будет готово.

– Так красиво Марк, никогда не думала, что города, могут быть похожи на белых лебедей, – зачарованно произнесла Скора.

– Тебе нравится?

– Очень, а как он будет называться?

– Animamea, – мечтательно произнёс Марк.

– Душа моя? – удивлённо спросила Скора, – разве так можно называть города?

– Почему нельзя, – Марк нежно посмотрел на Скору, что мне мешает назвать мой город, в честь моей жены, ты ведь моя, душа моя?

– Марк, ты сумасшедший, – у Скоры повлажнели глаза, она обняла и поцеловала Марка,

– спасибо тебе любимый, – прошептала она, положив голову на плечо мужа.

Слёзки предательски всё-таки скатились с её глаз. Это заметил Лучезар и сразу спросил:

– Мама, а почему ты плачешь?

– От счастья, от радости сыночек!

– От какой радости?

– Что ты у меня есть, папа, Аврелий, Злата, вы все моя радость, – улыбнулась Скора, вытирая слёзы.

– А разве от радости плачут, – задумавшись, спросил Лучезар.

– Иногда плачут сынок, мне так хорошо, давайте посидим здесь немного.

Они уселись в траве на вершине горы, и Марк стал рассказывать им своём городе, который потом все стали называть Анимамис.

Максенций сидел в императорской ложе Колизея и наблюдал бои гладиаторов. Он находился в великолепном настроении. Триумф в честь победителя над мятежным Домицием Александром был организован Нумерием на самом высоком уровне. Народ Рима, так любящий зрелища, был доволен. Гай Руфина Волузиан, сидящий в соседней ложе, тоже был явно доволен, особенно своим назначением префектом Рима. Тем временем весь амфитеатр взорвался очередными овациями победителю в схватке фракийца и мирмилона. Победителем стал гладиатор в снаряжении фракийца, который весь поединок явно уступал своему огромного роста противнику, но всё же смог извернуться и своим коротким кинжалом распороть живот, выступающему с голым торсом мирмилону. Тот, придерживая свой живот левой рукой, просил зрителей о пощаде, протянув правую руку с поднятым большим пальцем. Фракиец стоял рядом, готовый исполнить волю зрителей. Трибуны ликовали, но мнение зрителей разделились. Одни опустили свои пальцы вниз, требуя добить поверженного гладиатора, другие напротив требовали оставить ему жизнь. Судья обратил свой взгляд на ложу императора. Максенций, выдержав небольшую паузу, даровал поверженному гладиатору жизнь. Трибуны зашумели одобрительными возгласами.

Пока арену готовили к следующему поединку, Максенций погрузился в весьма приятные для него воспоминания недавних событий. Прямо на заседании Сената, где он сообщил об указе Галерия, о прекращении гонений на христиан, ему сообщили о его смерти. Максенций не стал сразу сообщать эту новость и продолжал слушать выступления сенаторов. Как и говорил Нумерий, среди сенаторов не было, как и самих христиан, так и их явных сторонников. Лишь несколько сомневающихся сенаторов, в своих выступлениях говорили, о том, что указ старшего августа Римской империи является обязательным к исполнению во всех провинциях, включая Италию и сам Рим. В самом конце прений слово взял Нумерий и в своём выступлении указал сенаторам на то, что само адресование этого указа Максенцию является отменой решения принятого в Карнунте и отныне, он, Максенций является законным правителем Рима. Абсолютное большинство сенаторов проголосовали за то, чтобы не распространять указ Галерия на провинции подчинённые Максенцию. Тогда, сразу после голосования Максенций взял слово и попросил почтить память усопшего старшего августа Римской империи Галерия. После минуты молчания сенаторы устроили овацию своему принцепсу. Максенций успел заметить, что начал её Нумерий, именно поэтому он и поручил ему организацию этого триумфа, на котором тот сможет заработать хорошие деньги.

Тем временем глашатай объявил следующий поединок. Это были приговорённые к смерти преступники, выкупленные ланистами для выступлений в гладиаторских боях в качестве провокаторов. У провокаторов была минимальная защита и вооружены они были только мечом и щитом. Провокаторы дрались всегда только между собой за редким исключением. Характерным признаком тактики ведения боя провокаторов были постоянные мнимые отступления с мгновенными контратаками. Сейчас на арене сражалось две пятёрки провокаторов друг против друга, вернее осталось уже по три гладиатора в каждой группе. Раненные и убитые истекали кровью на арене. Максенций жестом подозвал охранника и попросил позвать к нему в ложу сенатора Нумерия, и спустя несколько минут он услышал его голос:

– Приветствуя тебя, август Максенций!

– Проходи, проходи, присаживайся, выпей прохладного вина, – улыбнувшись, кивнул Максенций на кресло рядом с собой и столик, стоявший между креслами.

– Благодарю, – улыбнулся в ответ Нумерий и сев в кресло и налил себе немного белого вина из глиняного графина.

– Ты отлично организовал сам триумф и праздник для жителей Рима.

– Я сделал всё что смог, – ответил Нумерий.

– Надеюсь не в ущерб себе, – улыбнулся Максенций.

– Нет, конечно, но и заработать много не получилось, – ответил Нумерий, отпивая вино.

– Я приготовил тебе сюрприз, – загадочно произнёс император, глядя, как последние два провокатора сражаются между собой.

– Очень не люблю сюрпризы, – тихо произнёс сенатор.

– Я нашёл способ, как объявить указ покойного Галерия римскому народу!

– Ты хочешь это сделать сейчас? – удивлённо спросил Нумерий.

– Именно здесь и сейчас! – громко произнёс Максенций, даруя жизнь оставшемуся в живых провокатору, под рёв трибун.

Через некоторое время зрители начали успокаиваться. Разносчики прохладительных напитков побежали по зрительским рядам и ложам. Арену стали готовить к появлению хищников, при этом тела убитых в поединке провокаторов убрали, но лужи крови песком не присыпали. Максенций жестом руки подозвал офицера преторианца:

– Епископ Мильтиад прибыл?

– Да, он ждёт, – кивнул охранник.

– Пригласите его, – приказал император, глядя с улыбкой на Нумерия.

– Что ты задумал? – спросил сенатор.

– Сейчас всё увидишь, – ухмыльнулся Максенций.

В это время в ложу вошёл епископ:

– Приветствую вас, мой император, – поздоровался Мильтиад, смиренно опустив седую голову.

В это время на арену вывели два десятка человек связанных одной верёвкой. Они озирались, испуганно глядя на нависшие над ними трибуны огромного Колизея. По трибунам прокатился рокот, зрители уже поняли, что это были христиане. Охранники стали освобождать их от верёвки. Христиане, немного постояв, разделились на две группы и сели в небольшие кружки.

– Епископ, я дал вам прочитать эдикт императора Галерия о прекращении всяких гонений на христиан. Этим указом, всем христианам позволяется свободно исповедовать свою религию, – Максенций сделал небольшую паузу, убедившись, что епископ наблюдает за происходящим на арене, продолжил, – я просил вас усмирить свою паству, однако с тех пор произошло несколько жестоких драк между вашими единоверцами, в которых опять пролилась кровь, поэтому я просто вынужден остановить это беззаконие.

В это время глашатай, обращаясь ко всем присутствующим, стал зачитывать указ императора Максенция.

«Слушайте все! Эдиктом старшего августа Великой Римской империи Галерия, всем христианам была дарована полная свобода вероисповедания, лишь с одним предписанием просить у своего Бога благоденствия и процветания всей Римской империи, как самим себе! Об этой милости Римской империи сразу же был извещён епископ христиан Мильтиад! – после этих слов глашатай жестом показал на императорскую ложу, в которой зрители и сидящие на арене христиане увидели епископа.

Выдержав небольшую паузу, глашатай продолжил, – Однако вместо смиренного моления христиане стали выяснять между собой, кто их них стоит ближе к своему единственному богу Христу. Истинные римские граждане верят в своих Богов, коих больше чем один! Эта вера помогла нам создать Великую Римскую империю, и её величие и по сей день зиждется на этой святой вере. Римские граждане не выясняют между собой, какой из почитаемых Богов лучше или сильней, они так же не проливают кровь друг друга, выясняя, кто из них больше любит своего Бога!